Восхождение на Эльбрус на майские праздники 2010 г. — Виктория Шатурная

Восхождение на Эльбрус было намечено на 9 мая. Мы уже били копытом и жаждали быстрее сделать то, ради чего приехали — совершить восхождение в майские праздники и посвятить его 65-летию Победы.

Я СПРОСИЛ ТЕБЯ: ЗАЧЕМ ИДЕТЕ В ГОРЫ ВЫ?

Уже даже точно не помню, как появилась такая мысль — подняться на Эльбрус. Может тогда, когда меня с пятилетней дочей год назад во время экскурсии чуть не забыли на обзорной площадке на Чегете, отключив канатную дорогу. Может, вид на Эльбрус с балкона бабушкиной квартиры под Минводами, где мы бываем каждый год, предопределил восхождение. А может, просто каждый из нас с детства мечтает о чем-то подобном…

«На пять с половиной километров ближе к звездам», — замирая, думала я. «На самую высокую точку России и Европы», — говорила удивленным друзьям, отправляя заявку в «Страху нет». «Подъем на Эльбрус в мае посвящен 65-летию Победы», — обращалась я мысленно к бабушке, дошедшей в 45-ом до Берлина и, увы, не дожившей до нынешней годовщины Великой Победы.

Неужели я это сделаю? Я, привыкшая, как и многие, к пляжному отдыху, сервису, цивилизации, не выезжавшая на дикий отдых с палаткой никуда дальше Чигиревского бора в ста километрах от нас? Но испытать себя хотелось. Подспудно в голове крутилась мысль: а что если бы война выпала на мою долю? Выдержала бы я столь суровое испытание? Лучшей проверки на собственную прочность, чем восхождение на Эльбрус в мае, не виделось.

ПОДГОТОВКА К ВОСХОЖДЕНИЮ НА ЭЛЬБРУС

Рюкзак на 90 литров, спальный мешок на -29°C, ряд принадлежностей и вещей помельче во временное пользование дала мне подруга, уже давно и неизлечимо заболевшая горами.

Каску, без которой турист на маршрут не допускается, но которая в результате мне не понадобилась, я одолжила у дочки — из набора защиты для катания на роликах.

Всю дорогу каска болталась у меня на рюкзаке, составляя кошмарный дуэт вместе с общественной кастрюлей, висевшей там же. Когда я сильно наклонялась под тяжестью рюкзака, кастрюля била меня по голове. Но это все потом. А пока с миру по нитке я набрала все, что нужно для восхождения на Эльбрус (обычно человеку требуется несколько лет для приобретения полного комплекта собственного снаряжения и вещей, необходимых в походе).

Покупать пришлось только трекинговые ботинки и трекинговые носки (за 900 рублей!), которые мне посоветовал приобрести во время допоходной переписки участник нашей группы Игорь из Кургана. В них я ходила только на ответственные выходы, так как стирать и сушить их было негде. Ни одной мозоли я не натерла, да и вообще ноги чувствовали себя комфортно, поэтому Игорю большое спасибо. Все это я покупала в «Канте» на Полежаевской, где заученно произнесла магические слова «Вибрам» и «Гортекс».

Там попалась замечательная продавщица, которая поинтересовалась, каким маршрутом мы пойдем наверх, какой груз я на себе понесу, и предложила мне одну из самых недорогих пар (что невидаль в наших магазинах).

Также работница магазина рассказала мне несколько удивительных подробностей из жизни советских восходителей. Например, раньше наши люди не только в булочную на такси не ездили, но и на вершину Эльбруса ходили в кедах (вот это непобедимый народ!), шокируя своей «неукомплектованностью» иностранных туристов. Спускались с обмороженными пальцами, но счастливые.

Кстати, в процессе похода мы не раз слышали от нашего дорогого инструктора фразу о том, что у настоящего альпиниста на ногах должны быть отморожены пальцы. То ли в нем говорил голос босоногих предков, то ли современные ботинки недалеко ушли от кед, и в них все равно есть шанс замерзнуть.

Последнее, что легло в рюкзак, были продукты питания: сальцо, колбаска, баночки с консервами, бутылочки коньячка. Все это радовало душу, но с этого момента рюкзак стал неподъемным. Муж с ужасом приподнимал его двумя руками и спрашивал, как я собираюсь с ЭТИМ идти? Да еще и в горы? Ответа я не знала, да и не представляла даже приблизительно — я в принципе никогда не ходила ни в какие горы, тем более с рюкзаком.

Полагаться оставалось только на то, что другие люди как-то с ЭТИМ ходят — значит, смогу и я. В группу записалось 9 человек со всей страны плюс 2 инструктора, все должны были собраться в Пятигорске 2 мая. На встречу с будущей группой мне помог добраться муж, дальше я отправилась в самостоятельное плавание.

ОТСТАВИТЬ РАЗГОВОРЫ, ВПЕРЕД И ВВЕРХ, А ТАМ…

Наш маршрут начался от Азау пешком, а не на канатке. Планируя во время восхождения обойтись малой кровью — тут на подъемничке, там на ратраке — я была готова сразу же слинять домой. Но все так завораживающе начали надевать на себя «фонарики» и другие доспехи, что я решила хотя бы начать поход, а там посмотрим.

На высоте до трех тысяч мало кто испытывает какие-либо трудности с дыханием или нехваткой кислорода. Дальше подниматься становится труднее, хотя и тут дело привычки, акклиматизации. Заядлые горнолыжники и сноубордисты, которые встречались нам вплоть до высоты 5000 метров, по-моему, чувствуют себя там великолепно.

Во время одного из акклиматизационных выходов, подходя в тумане к высоте 4900 и останавливаясь на передышку через каждые 15-20 шагов, мы вдруг почувствовали запах сигарет. Каждый сначала решил, что ему померещилось и это признаки горной болезни. Откуда? Кто может курить там, где и без сигарет дышится с трудом? Но туман рассеялся, и перед нами предстал дядечка лет 60. Опершись на палки, он стоял и спокойно курил, ожидая, когда прояснится погода. Несмотря на усталость, мы покатились со смеху. Пусть никотин — это яд, пусть курить — вредно и т. д., но это была столь жизнеутверждающая картина, что к дядечке нельзя было не проникнуться уважением.

У большинства же людей, оказавшихся на высоте, дела обстоят по-иному. Я, как и многие восходители, первые два дня пребывала в полной уверенности, что до вершины я не дойду. После первых двух часов нашего похода я уже подумывала, не уехать ли мне домой. На второй день на очередном привале я ревела от собственного бессилия, пряча слезы и глаза под солнцезащитной маской: ну не могу я больше — идти тяжело, дышать тяжело. Даже если с меня снимут рюкзак, думала я, все равно не поможет.

Высота была уже немногим больше 3000 метров, но над головой еще курсировали кабинки канатной дороги, перевозящие туристов и горнолыжников. Я уже собиралась сказать, что оказалась слабым звеном и, пожалуй, лучше мне отбыть домой, как многим известный инструктор Александр сказал: «Ну что, айда?». 

И все, даже те, кому, судя по выражению лица, было так же трудно, как мне (например, Олежке из Ростова-на-Дону), встали, взвалили на себя огромные рюкзаки и двинулись дальше. Не знаю, где мой изможденный организм взял силы, но пошла и я.

В голове почему-то всплыли рассказы бабушки, прожившей всю жизнь на Северном Кавказе, о героических боях, которые велись в Приэльбрусье в годы Великой Отечественной. В уме звучала песня Высоцкого: «Отставить разговоры, вперед и вверх, а там — ведь это наши горы, они помогут нам».

Как же это я, представитель народа-победителя, внучка людей, прошедших через всю войну, готова сдаться на первом же крутом подъеме? Пожалуй, именно здесь во мне произошел какой-то перелом. Я перестала думать о дезертирстве, прислушалась к советам инструктора как правильно дышать, и даже выбилась в лидеры группы.

Конечно, безусловным лидером весь поход была Наталья из Питера, и своим легким шагом она вселяла надежду, что все возможно. Чеканный ритм Высоцкого, звучавший внутри, помогал поддерживать шаг. И, несмотря на сильный туман, все стало как-то яснее и проще.

ВЕСЬ МИР НА ЛАДОНИ, ТЫ СЧАСТЛИВ И НЕМ…

Думаю, что наши инструкторы не нарадовались на нас. Группа им попалась терпеливая. Сколько надо было пройти, столько и шли. На второй день, несмотря на то, что он считается самым сложным для новичков, мы дошли до Гара-Баши. Высота 3700-3800 м. Шли то под жарким горным солнцем, то в тумане по сугробам или каменистому склону. Слева — обрыв. Неверный шаг — пропадешь. Впереди ничего не видно. Кстати, от «Бочек» в хорошую погоду обе вершины двуглавого Эльбруса видны как на ладони, и кажется, что цель совсем близко. Но это обман зрения. Отсюда до вершины еще почти два километра по вертикали. Занимательная математика.

На третий день был акклиматизационный выход без рюкзаков. Инструктора сказали: докуда дойдем, дотуда и хорошо. Дошли до высоты 4400 м. Посидели на снегу, попили воды, кто-то просто пожевал снега. На четвертый день то же расстояние мы должны были преодолеть с рюкзаками и разбить на этой высоте штурмовой лагерь, из которого нам и предстояло восхождение на Эльбрус. 

Из разговора инструкторов между собой я услышала, что, мол, гнать до намеченной высоты нас никто не собирается. Дойдем до Приюта 11 — славно, сумеем подняться выше — еще лучше. В результате группа таки дошла до намеченных 4400 м. Радовались как дети. На скалах Пастухова, среди снега и камней, разбили лагерь.

В нашей палатке варили компот из сухофруктов, что значительно облегчало восприятие минусовой температуры за бортом. Ночью, по-моему, даже вьюжило, и это на фоне того, что по телефону родные сообщили, что в Москве жара 30-градусная. На вопрос, как не замерзнуть в такой ситуации, могу сказать: хороший спальник, немного хорошего коньяка (правда, это смотря по чьим меркам — Макс, например, считал меня алкашкой из-за двух крышечек коньяка ежевечерне), добавленного в чай, и место в серединке обеспечивают тепло и хороший сон.

Правда, с утра приходишь в ужас, видя морозные узоры внутри палатки, но человек привыкает ко всему. На пятый день мы с Натальей из Кургана уже мылись снегом. Некоторые от палатки к палатке ходили в носках или босиком по снегу. Все девушки, по традиции, сфотографировались в купальниках на фоне двуглавого, дабы после возвращения стопроцентно шокировать этими кадрами всех своих знакомых…

ПОДЪЕМ НА ВЕРШИНУ

Восхождение на 5642 метра было намечено на 9 мая. Но, по информации метеослужб, в этот день погоды можно было не ждать, и инструкторы предложили восходить 8-го. Мы уже били копытом и жаждали быстрее совершить то, ради чего приехали сюда, поэтому согласились.

Выход запланировали на 2 часа ночи. Но пока вскипятили чай, надели кошки, было уже три. На небе звезды, сзади месяц, поднявшийся откуда-то со стороны Грузии, морозец градусов 20, ветра нет. Идеальная погода! На лбу у каждого фонарик. Впереди и сзади идут такие же «светлячки» как и мы. Всего в ту ночь на гору поднимались человек 20. Глядя на всех этих людей, я прослезилась: что ими движет? Почему они здесь?

Рассвет и восход солнца заставляют всех нас приостановиться и достать фотоаппараты: такой картины не увидишь больше нигде и никогда. «Внизу не встретишь, как ни тянись…» — опять Высоцкий прав. Помню, не согласилась я с ним тогда только в одном. Когда к 11-12 часам утра большинство участников группы добрались до вершины, и я в том числе, то, главными словами, срывающимися с губ, были «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…». Но тем, у которых вершина еще впереди, я тогда не завидовала точно. Я радовалась, что все позади, что я уже здесь, что выше на многие тысячи километров нет ничего — только небо, небо, небо…

И вот сейчас, по прошествии нескольких недель, когда мои знакомые, вдохновленные моим восхождением на Эльбрус на майские праздники, засобирались повторить этот путь, я поняла, что да, завидую, — у них вершина еще впереди…